Формула успеха: художница Маша Янковская – о том, как бросила работу ради искусства, творческом процессе и подражателях
Найти себе дело мечты – миссия вполне выполнимая, но не у всех это получается сделать сразу. Героиня нашего сегодняшнего интервью – Маша Янковская. Несколько лет назад она бросила работу журналиста ради искусства и не прогадала. Сегодня на счету Марии несколько собственных выставок, сотрудничество с брендами, востребованность среди клиентов и сформированный личный бренд. В чем формула ее успеха, узнала шеф-редактор WFC.tv Катарина Кудряшова.
Фото: личный архив
Маша, как так получилось, что ты ушла из журналистики в искусство? Ты всегда хотела стать художником?
В раннем детстве я об этом мечтала, а потом меня как-то увело в сторону, хотя я получила художественное образование. Все говорили, что это не очень выгодная профессия, и я начала искать другие варианты. В какой-то момент меня потянуло в модную журналистику, и в ней я просуществовала в общей сложности лет 7–8. И все-таки вернулась к тому, что хотела, – к искусству.
Подожди, так модная журналистика – это тоже не про заработать…
Совсем не про заработать (смеется), но там все равно могут быть какие-то коммерческие истории. Большинство художников не имеют регулярного дохода. В журналистике ты получаешь зарплату, а художнику в принципе с этим сложно.
Когда ты поняла, что пора уходить из журналистики?
У меня был переломный момент. Я совмещала работу в журнале и искусство, параллельно выставлялась. И уже тогда осознавала, что с творчеством все серьезно складывается. Помню, готовилась к своей третьей выставке и поняла, что пришла пора расставить приоритеты. Я либо не успею подготовиться к выставке, либо мне надо уволиться с работы – и тогда все у меня получится. Но да, есть риск, что я потеряю работу. В тот момент я определила, что для меня главное. Выбирать было несложно. Я не уходила в никуда, мои картины уже продавались.
А ты помнишь свою первую проданную картину – что это было и сколько за нее получила?
Сложно сказать. Я даже как-то об этом не задумывалась, не придавала этому значения – вот это моя первая картина и она продалась. Во время моей первой выставки много картин было продано, а что ушло в первую очередь, не знаю. Мои первые работы были графикой, в среднем одна работа стоила 1000 долларов, а курс был 30 рублей. Выходит, тысяч тридцать получила.
Есть ли моменты из прошлой профессиональной жизни fashion-журналиста, которых сейчас не хватает?
У меня сейчас есть все, что нужно, и даже то, что было в журналистике, что мне нравилось – красивые мероприятия, путешествия, подарки. Причем на мероприятия я теперь прихожу не как журналист, а как художник. Внимание, которое мне раньше оказывали только потому, что я представляла определенное издание, теперь оказывают, потому что я – это я.
Расскажи, как у тебя строится творческий процесс. Вот, например, вдохновения ждешь?
Я вообще считаю, что природа вдохновения такая эфемерная, все говорят про вдохновение, но никто не может его потрогать и измерить. Я знаю, что вдохновение – как аппетит. Аппетит приходит во время еды. Начинаешь что-то делать – и к тебе приходит вдохновение. Сейчас живопись настолько вошла в привычку, что я воспринимаю ее как работу. Вот утром я встаю, иду в мастерскую – и что мне еще делать в мастерской? У меня здесь просто нет других вариантов, что делать – только работать. Обычно параллельно я пишу несколько картин.
Заметила, что в некоторых работах проглядывают твои собственные черты лица.
Да, я много рисую и себя, ничего в этом плохого не вижу.
То есть твоя основная муза – это ты сама?
Да, можно и так сказать (смеется).
А как ты работаешь? К тебе приходит человек и говорит, что хочет?
Нет, я не работаю с такими людьми. Я просто пишу свои картины, поэтому ко мне можно прийти и выбрать что-то из уже написанного. А вот так, написать то, что придумал другой… – это не мое, для меня это не искусство. И если он попросит портрет свой, то он будет таким, как я его увижу, а не как хочет он. Потому что я художник. У меня в этом смысле вообще все жестко, потому что я не хочу лишать себя возможности творить и готова гарантировать, что картина будет не хуже, чем все другие картины, только при условии, что я сама буду ее делать и никто не будет влезать в мой рабочий процесс.
То есть я, условно, не могу сказать «Все классно! Мне нравится, но вот нос у меня слишком длинный, давай кончик чуть уберем»?
Скорее это про определенный уровень самосознания. Если кто-то решил написать свой портрет, то он априори доволен своей внешностью, а если недоволен, то лучше не рисковать и не заказывать свой портрет у художника. Если есть какое-то недовольство, то даже если художник будет носы подрезать, глаза увеличивать, брови гуще делать, а губы пухлыми, то все равно этот человек будет недоволен портретом. Просто это история про внутреннее состояние.
А с другими художниками ты общаешься? Есть ли какая-то тусовка, где вы можете обсудить насущные вопросы или все обособленно?
Знаешь, есть ощущение, что профессионального сообщества особо и нет. Оно есть, но внутренних коммуникаций – нет. Я из художников почти ни с кем не общаюсь.
Ты – художник и про творчество. А кто занимается повседневными делами? У тебя есть свой менеджер?
У меня целая команда. Со мной сотрудничает много людей.
А тебе как художнику нужен продюсер?
Плюс-минус я сама этим сейчас занимаюсь. Еще у меня есть своя линия мерча и человек, который ведет это направление, на нем же и стратегия его развития. Но я все равно задействована во всех процессах, которые происходят вокруг меня и от моего имени. Конечно, продюсер – это хорошо. Но мне нужен суперпрофи, на среднем уровне я сама с этим справляюсь.
Какие возможности есть у художника для развития?
После коронавируса мир изменился. Ту же выставку организовать уже проблематично. Художнику в первую очередь надо рисовать, работать и всеми возможными способами показывать свое искусство. Онлайн – не онлайн – не важно. Это основополагающий принцип.
Дополнительно у тебя как раз был выпуск чехлов для телефонов, толстовки сейчас появились, онлайн-школа…
Онлайн-школа – вообще отдельное направление, которое я к своему творчеству стараюсь не приписывать, а мерч – это тоже побочное явление, он возник в связи с тем, что людям нравится мое искусство и им хотелось что-то доступное с моими картинами.
Сейчас в мире моды бум коллабораций. Ты для себя такой вариант рассматриваешь? Это вообще интересно?
Я не против коллабораций, и мне было бы интересно посотрудничать с какими-нибудь брендами. Единственное, я не рассматриваю мелкие и средние сегменты, только люкс.
Ты позиционируешь себя как люкс?
Да. Хотя при разговоре про искусство нет понятия люкс или не люкс. Потому что картины – это больше арт. И там совершенно другие ценники. Просто искусство есть искусство, из моды оно не выходит.
Видела, в соцсетях стали появляться аккаунты художниц, которые копируют тебя. Как ты к этому относишься?
Эти копии настолько ужасные, что мне все равно. Я их публикую в сторис, смеюсь над этим… Это какой-то кошмар, конечно.
Сейчас все ринулись саморазвиваться, причем эта история еще до пандемии началась. Как у тебя с этим обстоят дела?
Честно говоря, я этого не понимаю. Даже само слово «саморазвитие» мне уши режет. Для меня жизнь и все ее процессы – это в принципе то же самое. Я всегда развиваюсь, если я что-то делаю, не важно, что это. Каждую новую картину стараюсь сделать лучше, чем предыдущую. Каждый свой поступок, каждое свое действие я стараюсь больше обдумывать/анализировать. Это и есть саморазвитие. Оно вошло уже в образ жизни.
Как ты считаешь, в чем твоя формула успеха?
Сложный вопрос. Наверное, я в первую очередь думаю о том, чтобы делать классно искусство. Это формула успеха любого художника.
Так нужно, чтобы еще и продавалось.
Если художник талантливый и делает крутые вещи, то это будет продаваться. Автоматически.
Эти интервью вам также могут понравиться:
Тренд будущего: что такое цифровая мода и почему виртуальные костюмы пользуются популярностью
